Чужак. Ученик - Страница 19

К оглавлению

19

— Ставь туда. Сейчас принесу мясо. Вода, щетка и сено на месте. Ухаживать будешь сам.

Сам и поухаживаю, мне не трудно. Отводим в стойло, берем щетку и начинаем тереть. Конюшня устроена по уму: вся грязная вода с моего малолетнего кровавого маньяка стекает сквозь щели в полу. Теперь обтереть пучком сена, как видел в одном ковбойском фильме, — и готово. А вот и хмурый Яр с громадным куском мяса и бадьей воды.

— Покормишь — и закрой стойло, еще резни здесь не хватает.

— Яр, ну зачем ты наговариваешь на это милое создание?

— Видел я однажды такое создание в бою, похожем на бойню. Захочешь — не забудешь.

Драк вгрызся в кусок мяса как после перенесенной недельной голодовки.

— Не спеши. Ты только вылупился. Сначала обожрешься, а потом живот болеть будет, да и зубки у тебя еще маленькие, если вообще имеются.

Драк в ответ встряхнул парой симпатичных рожек и, обернувшись, оскалил пасть. М-да, насчет зубок я погорячился: полный комплект, и немалой длины.

— Ну ладно, ужинай и не шали, завтра приду и проверю, — сказал я, закрывая за собой дверь в загон.

— Не шали, — хмыкнул Яр. — А недавно еще Яг Топор заходил. И почему я не удивляюсь?

Оставив бурчащего верзилу в одиночестве, я направился в корчму.

Глава 4
ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕМЫ. ЗА ВСЕ НУЖНО ПЛАТИТЬ

Народ в зале не просто появился: все помещение было забито полностью — ни одного свободного стола. Хотя нет, вру. За дальним столиком, около кухни, сидела в гордом одиночестве Евдокия и махала мне рукой.

— Привет, малолетка, как, наболталась с подружками?

— Не очень — сегодня гости съезжаются, пришлось побыстрее вернуться и помочь папе.

— А что ж сидишь и гостей не обслуживаешь?

— Когда появляется много чужих, папа запрещает: свои все меня знают, а чужие могут и пристать. Так что папа на это время нанимает разносчиц и поварих у мамы Жулы — вот они и работают.

Действительно, я заметил в зале знакомых девчонок, шустро бегающих с деревянными подносами между кухней и столами с посетителями.

Кстати о последних. Большинство персонажей явно бедностью не страдали: расфуфыренные, будто павлины, они отличались от местных жителей как попугай от скворца. Да и скромностью тоже. Громкие подвыпившие голоса, шлепки по тугим попкам служанок составляли основной звуковой фон корчмы.

Правильно Матвей поступает. Незачем девчонке сейчас работать — надо понимать, что титул «мама» тут соответствует земному.

— Только еду разносят?

— Конечно нет: если между собой полюбовно договорятся, то могут и на второй этаж подняться — там пара комнат всегда сдается на полчаса, — ухмыльнулась мне Евдокия. — Ты не думай, что я маленькая, — насладившись зрелищем моего лица, продолжила она. — Все приходится понимать, чтобы клиенты к конкурентам не ушли.

Матвей хоть и ругает смертников, но терять деньги не намерен. Да и не только смертники приезжают в Белгор.

— Вот что, пиранья местного капитализма, сообрази на стол — есть хочу зверски. Кстати, почему он свободен?

— Один стол, правда, самый маленький, всегда свободен для хозяев корчмы и приглашенных ими посетителей.

— А я к какой категории отношусь?

— Конечно, к хозяевам, — возмутилась Дуняша. — А насчет еды — это я быстро, после таких подвигов есть надо много, силы-то небось совсем на исходе? — заявила эта язва, показав мне язык, и, ловко разминувшись своей кормой с моей ладонью, убежала на кухню.

Интересно, в городе есть хоть один человек, который не знает про меня и Арну с девчонками? С правом на личную жизнь здесь, похоже, большая напряженка.

— Привет, племенной бычок, — напротив меня на лавку плюхнулся Матвей.

И этот туда же. Господи, когда это закончится? Тут что, каждый желает меня поздравить или одобрительно похлопать по плечу? Надоело.

— Матвей, какого хрена? Хоть ты меня не доставай.

— Как же, не доставай. Сегодня и завтра, и все ближайшее время жители Белгора только об этом будут и говорить. Такого здесь давно не было. Крепись, пока не произойдет что-то другое, столь же примечательное, — ходить тебе в героях.

— Не понимаю. Что, кроме меня, никто ни разу не смог покрыть пятерых шлюх? — взорвался я. — Так возбудителя выпить — и вперед. Ни за что не поверю в отсутствие такого у местных умельцев, травников или алхимиков.

Матвей от моей тирады расхохотался так, что перекрыл шум в зале.

— Ш-шл-люх? — От смеха у него появились проблемы с произношением.

— А что? — с подозрением спросил я.

Но Матвей никак не мог прийти в себя. Утробный смех прерывался кашлем, а кашель — смехом.

— Ну и Темный с тобой, успокоишься — сам объяснишь, — махнул я на него рукой и уставился в зал.

Тем временем гулянка в зале набирала обороты. Все правильно, обмытие своего приезда — интернациональный праздник мужской половины всех рас, и происходит он везде одинаково. Вот за соседним столиком уже уткнулись мордами в салат, пардон, в блюда с мясом. Другие стараются побыстрее достичь столь восхитительного состояния. Но не все.

Парочка верзил, подхватив на плечи притворно визжащих служанок, торопливо поднималась, слегка пошатываясь, по лестнице. Ну вот, а Матвей жалуется на отсутствие охальников.

А вот эта компания — наверняка местные. Одеты в потертую кожу, обвешаны с ног до головы оружием, пальцы в стальных кольцах. Пьют, но голову не теряют: и не скажешь, что много приняли. Привыкли не расслабляться. Но, глядя на меня, поднимать кружки — это лишнее. И вас туда же. Молча. Я стеснительный. Отводим глаза: еще не сдержусь и пошлю. Оно мне надо?

19